Шико:
Октябрь 1577 года, Париж. В один из мрачных октябрьских дней на Шико накатывает одиночество; пытаясь прогнать это чувство, он отправляется бродить по городу и натыкается на кабачок «Рог Изобилия», где впервые встречает Марикиту. Участвуют Марикита, Шико

Шико:
Этот октябрьский вечер выдался на редкость хмурый и дождливый. Шико стоял у окна и смотрел, как гнутся под ветром деревья. Моросил дождь, и капли, стекавшие по стеклам, были похожи на слезы, словно само небо о чем-то грустило. Все это навевало невеселые мысли, и шутить по этому поводу не хотелось - слишком тяжело было на душе у Шико. Ему вдруг вспомнилось то время, когда он не был шутом и ему не приходилось прятать свои чувства под маской иронии. Тогда он любил и был любим... пока судьба не поставила на его пути преграду в лице герцога Майеннского. А потом... Лучше не вспоминать о том унижении, которое ему пришлось пережить. Шико прижался лбом к оконному стеклу, словно это могло облегчить его душевные муки. Он почувствовал, что не может больше оставаться один, ему захотелось побыть среди людей и как-то развеяться. В самом деле, надо встряхнуться. Шико закутался в плащ, надел шляпу и вышел на улицу. Он долго бесцельно слонялся по Парижу, не обращая внимания на мелкий моросящий дождь, пока не наткнулся на один кабачок. «Рог Изобилия»... Не слыхал о таком. Может, зайти? В этот момент дождь припустил сильнее, и это решило дело - Шико вошел в кабачок.

Марикита:
Как и всегда, у Марикиты было полно дел - тем подай мясо, этим вино, а кто-то из старых друзей просит спеть что-нибудь веселое. Как будто у нее и без того дел не хватает! Да еще и мэтр Бономе зовет.
- Иду-иду, дядюшка! - как можно громче крикнула она, стараясь перекрыть шум стоящий в трактире. Внезапно начавшийся дождь многих загнал под крышу уютного трактирчика и, кажется, за одним из столов назревала драка. Марикита бросила тревожный взгляд на господ, собравшихся там, и поспешила на кухню. Нечего и говорить – девушке нравилась такая жизнь, несмотря ни на что. Ей нравилось находиться рядом с людьми, радовать их своими песнями и танцами, улыбаться и делать чей-то день веселей от этого. Порой, конечно, было тяжело, и довольно часто Марикита чувствовала себя к вечеру совершенно измотанной от этой бесконечной беготни, духоты, дыма и шума, но, в то же время, она не представляла, как могла бы жить без всего этого. Могла ли ее жизнь сложиться иначе? А что, если бы она никогда не попала сюда? Где бы она тогда была сейчас? От этих мыслей девушке становилось совсем неуютно, и она старалась как можно больше занять себя, чтобы грустные мысли не одолевали ее. Она не была склонна к философии – жила как живется, одним днем. От этого и песни ее были по большей части веселые, и улыбка – искренней. Нет, будущее, конечно, тоже было ей интересно – она частенько гадала долгими темными вечерами, но себе старалась не гадать – да и к чему это? Пусть все идет как идет. Однако именно вчера вечером Марикита решила разложить карты на себя, и, к ее удивлению, по всему выпадало, что она встретит некоего мужчину, который будет как-то связан с ее судьбой. Марикита, как и любая девушка, часто задумывалась о любви, однако такой расклад ее почему-то встревожил… Впрочем, она быстро постаралась выкинуть это из головы. Отвлекшись от своих мыслей, девушка заметила, что в трактир зашел какой-то господин и устроился за дальним столом. Девушка поспешила к нему.
- Добрый вечер. Что будет угодно господину? – лучезарно улыбаясь поинтересовалась она, разглядывая мужчину.

Шико:
Войдя в трактир, Шико окинул помещение беглым взглядом. Ничего особенного, трактир как трактир. Пожалуй, здесь уютно, хотя и немного шумно. Впрочем, оно и к лучшему - на меня не будут обращать внимания. Шико устроился за дальним столом. Поглощенный своими мыслями, он не сразу заметил, как к нему подошла хорошенькая служанка и спросила, что ему подать. Шико невольно залюбовался ею. А она очень мила. Похожа на цыганку - эти горящие глаза, волосы черные, как вороново крыло, губки как спелая вишня... Может, она и есть цыганка... Ах да, она спросила, что мне подать, - спохватился Шико.
- Вина и жаркое из зайчатины, - ответил он.